Жаль, что Иен был не железный. Иначе, целуя его на улице в такие холода, Каспар бы примерз к нему языком и губами, и остался бы доволен таким стечением обстоятельств. Но нет, от Иена приходилось отрываться как минимум для того, чтобы не подскользнуться на обнаженном ребятишками, покрытом льдом, участке дороги, и не набить себе синяк где-нибудь на заднице. Синяки на заднице - неприятное явление, особенно, когда они не от Иена. Все пропиталось внутри Каспара этим человеком, и тут можно подумать что угодно - зависит от степени развращенности, но Бергеру, в сущности, было наплевать на то, кто и что о нем, о них думает. Вечно у всех было свое мнение на то, в чем они не разбирались или к чему не имели никакого отношения. Таковы люди, и немец смирился, довольно прижимаясь к любимому телу и высасывая из него тепло, нежность и ласку, как омела из дерева, как паук из мухи, как жадный гурман моллюска из раковины. Оставляя засосы на его крепких плечах, Каспар улыбался самодовольно и думал: мой. И ничей больше, не смотря на то, кто был в его прошлом, кто остался в других городах, кто хотел его в разных точках целого мира. Мой.
"Мой" - вместо имени в мобильном телефоне. Смс, от которых хотелось улыбаться, находясь порознь, звонки, при которых на экране появлялась идиотская фотография обнимающего подушку Иена. Немцу нравилось фотографировать его для себя, так, чтоб не видел и не знал. Тайные кадры из жизни, сохраненные на материальном носителе. Ради того можно и сутки не спать.
Каждый день он напряженно думал о том, что следующего может и не быть. В конце-концов, у Иена была своя жизнь помимо их отношений, которые из курортных переросли во что-то большее. Они не давали этому обозначения, решив не вешать пустых ярлыков и не разбрасываться громкими словами. Все и так было понятно, так зачем уточнять? А Иен все не уезжал, ничего не говоря, не давая обещаний и не делясь планами, которые они и не строили. Жить моментом - хорошая философия для таких, как они.
Но рано или поздно он должен был взорваться. Дать волю чувствам, открыть душу настолько живую, насколько это вообще было возможно. Он не просил, а лишь намекал, надеясь, что по нему не ударят отрицанием, не отрежут кусок плоти от сердца, отказавшись. Будучи уверенным в том, что все получится, Бергер все равно чувствовал себя неловко в собственном теле, в своих же мыслях и желаниях. Уже представлял себя, несчастного, с бутылкой джина на большом диване в гостиной, потухший камин и такой одинокий без Иена дом. И он такой же, брошенный. Он уже купался в этой картинке, продумывая ситуацию и зная, как будет вести себя. Не хотел, но никто не мешал ему проигрывать диалоги и будущее в собственной голове, на то ему и дана бурная фантазия вкупе с талантом, который он развивал из года в год.
Но все обошлось. Буря улеглась, а на лице появилась благодарная улыбка. Говоря "спасибо за спасение" поцелуями, нежными, крепкими, короткими, жадными, Каспар таки подхватил суши и направился к журнальному столику с прозрачной поверхностью, возле которого они примостились, игнорируя Гедеона, которому не по душе была идея ужина не на кухне.
- Ну, у тебя есть елка? Или ты покупаешь живые?
Этот варвар ел суш пальцами. А чего ты ждал, Каспар? Думал, в сказку попал?
Прищурившись и проводив весь этот процесс осуждающим взглядом, Бергер подхватил палочками свой ролл и отправил в рот, раздумывая над ответом. Быть может, где-то в подвале дома и пылилась собранная искусственная елка, которую в детстве они наряжали всей семьей, но сейчас ему не хотелось флэшбеков, ему хотелось бежать в будущее и встречать новый день новыми ощущениями.
- Живую хочу, - придав голосу царскую интонацию, вздернул подбородок Каспар.
Иен оказался на его коленях, и немец по привычке зарылся ему в волосы одной рукой, второй беря бокал и делая несколько глотков вина. В подобные минуты Каспару хотелось гневно рассмеяться всему миру в лицо, крикнув ОН МОЙ СУЧКИ. Но он молчал и улыбался, любуясь своим обретенным внезапно.. счастьем? Тот, у кого внутри подобные чувства - к миру немногословен, не кичлив. Все это не имеет смысла, когда вся суть находится в середине.
- Хочешь весь следующий год заниматься со мной сексом у камина? Я вот был бы не против… Провести следующий год так.
- Ты устанешь столько меня трахать, - усмехнулся Бергер, проводя большим пальцем по щеке Иена. Тот недавно побрился, так что кожа была мягкая, приятная на ощупь, а лицо - как будто бы создано, чтобы ласкать. - Но, в общем и целом, это хорошая перспектива...
Вот, они начали говорить о будущем. Они начали что-то планировать, привязывать себя друг к другу, делать то, что не делали в своих жизнях до этого. Но Каспар не мог сказать, что ему от этого страшно или неприятно. Что-то в душе стремилось к этому, а, значит, игнорировать подобные поползновения было бы неправильно.

Утром Гедеон собрал в пакеты подарки своей семье, которые помог купить ему Каспар, и ушел домой, туда, где его действительно ждали - жена и дети, вкусный ужин и счастье. Немец решил не отбирать у дворецкого праздник и отпустил его, пообещав, что они с Иеном справятся и сами. Нет, дом не сожгут. Нет, не затопят. Нет, Апокалипсис в подвале тоже постараются не устраивать. И забор не ломать. Ну, точней, не гнуть машиной спьяну. Он правда обещал, оставалось только разве что кровью расписаться где-нибудь на документе, длинной с рулон туалетной бумаги.
Вооружившись стареньким полароидом, он вернулся в спальню. Через неплотно задернутые занавески сочился яркий утренний свет, отбиваемый от белого снега обратно в космос. Прицелившись, найдя нужный ракурс и фокус, Каспар сделал фото. С тихим жужжанием аппарат выдал фотокарточку, которую он подцепил кончиками пальцев и замахал ею в воздухе, чтобы скорее проявлялась. Он не старался быть бесшумным или невидимым, в конце-концов, было уже утро, и Иену пора было оторвать зад от постели, так что Каспар ничуть не удивился тому, что Брайден заводился на постели и попытался спрятать лицо в подушку.
- Эй, просыпайся, - недовольно, но ласково сказал Бергер, устраиваясь на полу возле кровати удобнее и все еще взмахивая фотоснимком.
Он перестал это делать, когда встретился взглядом с сонным Брайденом и улыбнулся ему на это в ответ.
[NIC]Caspar[/NIC]

Оказавшись на кровати в руках Иена, Каспар сделал все возможное, чтобы не измять и не испортить фотографию, которая проявляться и не шибко-то спешила. Недовольно встряхнув ее еще пару раз, устроившись головой на плече любовника, Бергер с удовольствием начал замечать, как на фотокарточке начинает проявляться мужская спина, залитая солнечным светом. От сонного тепла Иена и самого клонило в дрему, и самому хотелось полениться, расслабиться и поспать еще немного, час-два, сутки-трое. Но поддаваться было нельзя, и Каспар рассматривал фотографию, ерзая в руках Брайдена и не давая тому вздохнуть спокойно. Еще не хватало, чтобы он снова заснул, а Каспар поддался,сжалился, и они остались дома, в такой-то день!
- Агаааа, - протянул он в ответ на заявления о том, что он сегодня за главного, пусть так, хуже от этого точно не будет. По крайней мере, елка у них будет живая, а не собранная из пивных банок.
Дома было тихо, а он отлеживался в постели, уже готовый идти и совершать любого рода подвиги, но вместо того, чтобы действовать - притаился и ждал. Спрятал полароид в прикроватную тумбочку, а фотографию сжимал в пальцах, вдыхая неприятный запах проявочных химикатов, таившихся до этого в белом кармашке карточки. Вот уже было видно и волосы, и темное постельное белье, которое так приятно ласкало обнаженную кожу.
Когда из ванной комнаты явил свой светлый лик Брайден, писатель поднялся в постели и поспешил к нему.
- Ты выглядишь приемлемо даже когда спишь, - он потряс фотографией перед его носом, довольно улыбаясь. Слюни он на подушку не пускал, что было огромным преимуществом.
Иен хмыкнул в ответ, а Каспар обнял его за шею, пряча за его спину фотографию и заулыбался еще сильнее. Ему хотелось запомнить это утро, записать в память фотографиями и приятными моментами, отметить ласками и показать Иену, что он остался здесь не зря. От Брайдена пахло мятной зубной пастой, и можно было бы поцеловать его, компенсировав необходимость подниматься с постели нежностью, но не все сразу, поэтому мужчине достался только щелчок по орлиному носу и хитрый блеск глаз, с которым Бергер покинул комнату, чтобы спуститься в гараж и нагреть машину.

О, эта дурацкая новогодняя музыка, от которой из ушей брызгала кровь, эти счастливые улыбки детворы и родителей, от которых хотелось вывернуть себя наизнанку, бешеные скидки и длинные очереди в продуктовых. Обычно Каспара все это до аллергии раздражало, но в этом году он удивительно спокойно решил посетить самый низ Ада. Никогда не поздно было ассимилировать. Сжимая пальцы Иена своими, он чувствовал ту самую праздничную атмосферу, которая была в воспоминаниях далекого детства.
- Отсюда даже сбежать не получится. Я просто не найду выхода, заблужусь и умру где-нибудь между бутиком с «Дольче и Габана» и каким-нибудь «Версаче».
Каспар тихо засмеялся, ничуть не смутившись своего радостного настроения, и остановился прямо перед Иеном, поглядывая на него.
- Тебе остается только надеяться на то, что зоомагазин приютит такое животное, как ты.
Погладив его по щеке и притянув за подбородок поближе, он поцеловал мужчину в губы, легко и коротко, не обращая внимания на других посетителей, на детей и их родителей, которые негодующе зашипели и заторопились прочь. Ханжи несчастные, Каспар-то знал, что каждый из них на самом деле полон грязных мыслей и помыслов, которые рано или поздно найдут выход в депрессии или алкоголизме, но уж никак не в полноценном счастье, которое сейчас искрилось внутри него.
Первым в списке "самых-важных-дел-на-новый-год" был выбор елки. Каспар был жаден до эмоций, а большие эмоции вызывали только большие вещи. И не надо здесь улыбаться так гадко, то, что вы подумали - тоже залог хорошего настроения и шелкового поведения на какое-то время. Но сейчас дело было в елке! Блуждая вдоль всех этих зеленых деревьев, Бергер не знал конкретно, чего ему хочется - высокую елку или пушистую. Если брать высокую, как достать до верхушки? Разве что сесть на шею Иену, что казалось соблазнительной идеей. Если брать пушистую, хватит ли им елочных игрушек, которые покоились на чердаке и собирали пыль который год? Брайден куда-то пропал с поля зрения, видимо, тоже увлекся выбором дерева, а Каспар был слишком воодушевлен, чтобы смущаться:
- Брайден! Тебе нравится длинное или толстое?
[NIC]Caspar[/NIC]

С удовольствием отвечая на внезапные поцелуи, Каспар ничуть не смущался и умудрился даже забраться на мгновение ладонями в задние карманы джинс Брайдена, прежде чем тот оторвался от него и отошел. Бурчать на тему того, что мало, он не стал, знал ведь, что потом будет и много, и очень много, и больше, чем достаточно. Сейчас были иные цели, и он согласно кивнул, согласившись на ту елку, которая понравилась Иену. Что толку спорить, если они оба не очень-то и разбирались во всех этих новогодних приготовлениях, редко ими занимались, разве что в далеком детстве, когда на это еще было время, и настроение было такое особенное. Возраст стирает границы у счастья, делая его более призрачным и более желанным, каким-то далеким и по-своему недостижимым. В эту пору они сумели прикоснуться к теплому боку счастья и погреть о него свои пальцы - испачканные чернилами или изрезанные тонкими гитарными струнами.
- Купим для нее игрушек, мишуры, что там еще принято покупать для елок? У тебя есть звезда на макушку?
Пока Каспар уже договаривался за покупку выбранной ими елки, в голове Иена назрел целый ворох вопросов, разбираться с которыми нужно было по очереди. Кроме елки, игрушек и звезд у них в списке еще было миллион дел, таких как подарки, еда, украшения для дома. Можно было купить длинную ленту лампочек и обмотать ею весь особняк, сверху донизу. Купить огромного каркасного светящегося оленя и присобачить его на улице, где-то около гаража.
Еще раз окинув взглядом елку, он заказал ее доставку на дом, понимая, что помимо нее нужно место для многих вещей в машине, которая не рассчитана на перевозку деревьев, подарков и двух крепких мужиков, в конце-концов, это не сани Санта Клауса, а дорогой BMW.
- У меня же есть настоящая рок-звезда, зачем мне еще какая-то? Радует тебя перспектива провести Новогоднюю ночь на верхушке среди херувимов и гирлянд? Обещаю бросать тебе мандарины, - с довольным лицом сообщил Бергер, заматываясь в мишуру-боа плотнее. Она колола и щекотала шею, но весь этот блеск, казалось, отдающий волшебством, грел душу пальцами Счастья.
- Ты грязный, гнусный извращенец, Каспар Бергер. Я всем твоим фанаткам расскажу.
- Пф. Ха! - заявил ему в ответ Каспар и торжественно прошел мимо, углубляясь в ряды разноцветных шариков, снеговиков и фигурных украшений.
[audio]http://pleer.com/tracks/9399215HgI[/audio]
Спиной он чувствовал, как Иен идет следом. Буквально слышал, как скользит его острый взгляд по всем этим праздничным пластмассовым фальшивкам, призванным радовать детей и взрослых. Они прожили достаточно, чтобы перестать верить в праздничные чудеса, видели слишком много, чтобы потерять веру в сказку. Он сегодня выглядел как всегда, пах, как лучший мужчина на целой планете, чувствовал взгляд любимого мужчины лопатками. Что еще было нужно? Все эти мелочи вроде елки, еды и отопления - излишества, балующие душу. Будь его воля - жил бы Бергер стоиком, да только романтичной душе одного воздуха мало. Ему нужна атмосфера, чтобы творить. И он впитывал эту атмосферу слухом, взглядом, прикосновением к гладким поверхностям новогодних игрушек, блестящих украшений и свеч. Пожалуй, им нужны были свечи. Без запаха, без излишеств. Лишь бы шкуру медведя не поджечь. Лишь бы огонь из камина не перешел в комнату и не уничтожил все, что они накупили.
- Закрой глаза, - шепнул он не потерявшемуся в магазине Иену и провел пальцем вдоль его носа.
Они сидели около камина и грелись, на спиной Брайдена возвышалась заботливо украшенная ими елка и мигала разноцветными огоньками, словно среди веток поселились маленькие светлячки. Каспар иногда отвлекался, заглядываясь на эту красоту, отставлял на пол бокал вина и блаженно вздыхал, чувствуя себя настоящим человеком с большой Чэ, так как и вино добыл, и елку украсил, и подарок в Испании заказал. К слову, его доставили пару дней назад, и догадливый Гедеон спрятал посылку в одной из многочисленных комнат дома, так, чтобы Брайден раньше времени не обрадовался. Из Испании ему прислали гитару ручной работы, не покрытую лаком, лишь хорошо обтесанную, свежую, со струнами, похожими на усы кошки - торчащими в разные стороны. Он и правда надеялся, что подарок понравится Иену, ведь одно дело купить гитару в магазине, иное - заказать ее у настоящего мастера, заказать специально для Иена.
Притащив коробку и раскрыв ее внизу прямо перед Брайденом, он велел ему открыть глаза и затаил дыхание, ожидая, что же он скажет.
[NIC]Caspar[/NIC]

В мире существовало не так уж и много праздников, которые любил отмечать Каспар Бергер. Больше всего ему нравился собственный день рождения и то внимание, которое дарят ему близкие или поклонники, читатели и ценители таланта. Ему нравились все эти звонки и подарки, нравилось благодарить и выслушивать поздравления, бродить по дому и прижимать телефон к уху плечом до того, что потом болело ухо. На втором месте были Новый год и Рождество. Не будучи человеком религиозным, он не разделял эти праздники, смешивая в цельное празднество, где тоже присутствовали подарки и поздравления. Вот только в этом году он отключил все телефоны, отпустил прислугу и решил провести праздник с одним-единственным человеком. Наверное, так всегда и надо было делать, не растрачивая себя на грусть уходящего, на одиночество без крепкого плеча рядом, на отсутствие внимания вокруг себя. Надо было найти кого-то, с кем бы хотелось отмечать важные дни календаря. И Каспар нашел. Совсем неожиданно. Там, где даже не думал обнаружить. Нашел жемчужину в старой жестяной банке. Обнажил сокровище, стащив с плеч кожаную куртку, которая отпугивала его нежность. И ради этого человека он готов был связываться с любой точкой мира, заказывая любую вещь, чтобы порадовать его. Зная страсть Брайдена, которой являлась музыка, Каспар не смог отказать себе в желании сделать что-то экзотическое и специально для него. Ведь Иен был особенным. И в особенные дни заслуживал особенные подарки.
- Вау. Это удивительно. Спасибо. Большое-большое спасибо.
Каспар улыбнулся и довольно прижался сбоку к Иену, отвечая на его поцелуи. Внезапно ему показалось, что этого достаточно.  При всей своей любви к вниманию, подаркам и поклонению, он был готов свернуть на этом весь праздник и остаток вечера провести в руках Брайдена, наедине с его губами, играя с волосами, сережкой в ухе, терзая его шею, оглаживая крепкие плечи. Без взаимных ритуалов и требований. Ему понравился довольный и счастливый Брайден. Он бы повторил.
Но Иен, несмотря на все свои проблемы с выражением романтичных чувств, все-таки что-то ему приготовил. С озорной улыбкой Каспар забрал у него коробочку и неаккуратно сорвал оберточную бумагу.
Не успел он то ли обрадоваться, то ли огорчиться подарку в виде часов, как Иен сообщил, что не в часах дело, а в том, что они, оказывается, играли в угадайку. Играть в угадайку Каспар не любил, но любил путешествия, потому, недолго думая, указал Иену на циферблат с надписью "Куба". Почему бы и нет? С Иена сталось бы выбрать жаркую страну вместо банального Парижа, который унылым снежным комком висел на втором циферблате. Снег зимой - это хорошо, вот только холодное время года Бергер всегда предпочитал проводить в жарких странах - не то, чтобы он плохо переносил низкие температуры, просто унылые снежные пейзажи убивали все его вдохновение. Этот год стал другим по причине присутствия в его жизни Брайдена. Не будь здесь его, Каспар еще в ноябре уехал бы на ту самую Кубу.

- Скажи, что мы полетим на Кубу. Там здорово, - откинувшись Иену на плечо, заявил мужчина. Они смогут проводить время на пляже, пить коктейли, Каспар сможет вдохновляться теплыми пейзажами и снова писать, Брайден будет ловить крабов и прочую живность, ну или напишет балладу, вплетя в музыку перелив морских волн и их тихий шелест, убегающих с берега обратно в море. Наверное, с какой-то стороны это будет напоминать Грецию.. - Возможно, там будут балконы на двадцатом этаже, - хитро улыбнулся он, вертя в пальцах часы, разглядывая их и так и эдак.
[NIC]Caspar[/NIC]