Жизнь Иена снова радовала его событиями. Когда-то давно, в детстве, сидя на чердаке во время очередного званного ужина, собравшего целую толпу родственников, он решил, что его жизнь не будет столь банальной. Он не знал, какой точно будет его жизнь, но четко осознал, что не хочет жить по этому стандарту родился-садик-школа-колледж-универ-жена-дети-работа-старость-болезнь-муки-смерть. Просто потому что это слишком скучно, лучше тогда уже и не жить вовсе. Иен четко определил для себя, что его жизнь будет полна событиями, чудесами, экспромтами и яркими красками. В это утро он подумывал, что, может быть, и неплохо было бы прожить жизнь чуть менее диковинную… Не сказать, чтобы ему совсем не нравились изменения, просто он задыхался под их количеством и чем больше узнавал, тем сильнее ему хотелось свалить в тур на несколько лет, обкатать весь мир, вплоть до маленьких деревень и бедных городов Африки. Петь там болеющим детям и обкалываться прививками, чтобы какая-нибудь диковинная хворь не погубила его к чертям собачьим. Радовать обделенных в этой жизни работа хорошая, Анджелина Джоли бы обзавидовалась такой прыти, а вот подохнуть среди них – это уже перебор. Не настолько уж жизнь ему надоела. Вот в чем плюс мысленного разложения возможных событий по полкам, сразу осознаешь, где позитивная сторона, а где негативная. И не так уж все плохо на деле оказывается.
Проснувшись в одиночестве, он повозился в постели и недовольно поворчал на Дженаро, которого черти унесли с утра пораньше в неизвестном направлении. Конечно, у них был очередной кризис в отношениях, но это ведь не повод исчезать внезапно, без предупреждения, оставляя Брайдена на произвол судьбы. Постель без него холодная, душ без удовольствия, еда пресная. Потому Иен неожиданно решил не вставать, не принимать душ и не завтракать. Пока тот не вернется. А если не вернется, то, вероятно, сдохнуть в своей постели от голода. А что? Это лучшая альтернатива смерти от какой-нибудь болячки где-нибудь на просторах Африки. Право слово, оптимизм Иена был достоин наград, множества наград, превысивших даже количество музыкальных.
Перевернувшись на бок, Иен взъерошил волосы, уткнулся носом в подушку и вдохнул. Все в этом доме пропиталось их запахом. Не запахом Джена, не запахом Иена, а именно их общим запахом, смесью одеколонов, шампуней и тех самых человеческих запахов, индивидуальных для каждого. Брайден любил запах Дженаро, от него пахло жарой, зноем, солнцем, можно было распробовать намек на вишневое вино и море. Иногда Иену казалось, что он просто фантазер, проследивший ассоциации, но неприятнее дышать Дженом от этого не становилось. Какая, в сущности, разница?
Запустив руку под подушку, Брайден наткнулся на бумагу и, вытащив листок на свет, он задумчиво прищурился, разворачивая. Прочитать сразу не удалось, пришлось сесть и внимательно всмотреться на устрашающие каракули. Если пробежать взглядом по листку, то можно и не понять, что написано на английском. Если присмотреться, то можно разобрать буквы и даже слова, хотя над некоторыми Иен долго думал, а еще дольше пытался подобрать подходящие варианты, перебирая весь свой словарный запас. Несколько слов так и остались неопознанными.
Признаться, несмотря на все недостатки этого послания, оно оставило исключительно приятное впечатление. Иен улыбнулся, покачал головой и бережно (для человека, который швырял все, в итоге терял, это было нонсенсом) сложив листок, убрал его в конечный столик. Он все-таки принял душ, оделся, (хотя этому больше способствовала пришедшая убираться Марта, но кому какое дело?), позавтракал и написал ответное письмо, оставив его на кухонном столе. Он догадался, почему письмо Джена выглядело, как работа недоразвитого первоклассника, зная краткую историю его жизни, но совсем не подумал, что у Эскобара возникнут трудности с прочтением его послания…

Иен варил себе кофе, внимательно следя за туркой, чтобы не сжечь. У него была дорогущая кофеварка, но она все равно не делала кофе таким, какой ему нравился, потому, когда лень не брала над ним полный контроль, Брайден варил его вручную. Джен вернулся как раз в момент, когда он сделал первый глоток, стоя на кухне в одних джинсах. Слыша шаги, он задумчиво улыбнулся и поставил кипятиться чайник. Его парень не пьет кофе, за то коллекцию чая он собрал добротную, как только Иен дал ему волю в супермаркете, опрометчиво решив, что тот остановится на каком-нибудь банальном "Эрл Грее". На самом деле, он даже не предполагал, что чая может быть такое разнообразие и в таком количестве. Впрочем, чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало... К тому же, Иену чрезвычайно нравились запахи, заполняющие кухню, когда Джен варил чай, и пробовать его тоже нравилось. Веселое, по-детски непосредственное любопытство на красивом лице всегда Иена радовало.
- Есть хочешь? - спросил Брайден буднично, коротко целуя Джена в губы, когда тот появился на кухне, воровато на него поглядывая.
Эскобар медленно взял со стола конверт с его именем, раскрыл, оглядел листок и поднял на Иена взгляд побитой собаки, несчастный и болезненный.
- Ты издеваешься? - тихо поинтересовался он, кажется, готовый сбежать из кухни, а то и из квартиры. Если сразу не с планеты.
- Я прочитаю. - Нашелся Иен, сдержав желание хлопнуть себя раскрытой ладонью по лбу. - Давай сюда.
Он встал позади Джена, обняв его одной рукой за плечи, а другой вел пальцем по листку в его руках, медленно читая и успокаивающе поглаживая его по груди ладонью.
- Люблю, Иен. - Закончил он, целуя Джена в изгиб шеи.

[NIC]Ian[/NIC]

Мама Брайден всегда говорила, что личное пространство Иена нельзя нарушать. Ему нужно место, где все будет его, где он сможет принимать свои решения и чувствовать свободу. Она знала, что он нуждается в этом, что в её сыне растет лидер и доминант, желающий контролировать все и не подчиняться никому. Ни с кем ничего не делить. Она вообще все знала, эта идеальная мама Брайден. Наверное, именно поэтому их семья выдержала все, пронеся свои любовь и близость сквозь года.
Благодаря мудрости мамы Брайден, Иену было разрешено решать и командовать на территории своей комнаты. Маленький диктатор устанавливал рамки поведения, подписывал свои игрушки, все там было его-его-его. Его правила, его вещи, его личная территория. Года шли, а территории его правления расширялись. Оглянуться не успел, как влияние старших поколений над ним ослабло, он вырос сам, и управлять уже приходилось не своей комнатой, а своей жизнью, что всем весом навалилась на его плечи. Он до сих пор помнит то непонимание, накатившее на него, когда пришла пора учиться летать, покидать родительское гнездо и вить свое. Иену было дико думать о том, что он окончательно и бесповоротно вырос, повзрослел, но и все прелести отвечать сам за себя он уловил быстро. И с тех пор все было его. Его квартира, его вещи, его правила, его музыка, его решения, его ответственность. Его-его-его. И если музыку он делил с близкими друзьями, щедро дарил её фанатам, то личное пространство охранял подобно церберу, никому не было дозволено вторгаться в него. Пока Иен не влюбился.
- Твоя собака снова погрызла коврик в коридоре. – Досадливо наябедничал Брайден, косясь с неудовольствием на мерзкое создание. – И поцарапала дверь спальни вчера вечером. Она очень чутко реагирует на твои стоны. – Собака удостоилась еще одного недовольного взгляда. - Как она вообще оказалась здесь?
Он, в общем-то, понимал, как она оказалась в его квартире. Джен перебрался к нему, это его собака и, судя по всему, она шла в комплекте, без возможности убрать галочку в листе заказа. Иен, тем не менее, конкретно этим фактом был недоволен. Последним животным в его квартире был кот Бонифаций, он был ласковым, спокойным и чаще всего не мешал никому своим присутствием. И даже будучи таким положительным, он все равно не удостоился доверия Иена, потому тот не особенно расстроился из-за его переезда. Лулла же была большой, громкой собственницей, не желающей делить Джена ни с кем, а тем более с Иеном. Она понимала, на чьей территории живет, она даже его слушалась, когда её хозяина не было поблизости, но как только он объявлялся на пороге, собака тут же отвергала всякую власть Брайдена в пользу Дженаро. Стоит ли говорить, что это страшно его раздражало?
- Еще раз ты попытаешься взломать дверь нашей спальни, и я натравлю на тебя Винни, ясно? – пригрозил он собаке пальцем. – Поедешь жить к нему.
Собака перевела взгляд на Джена, Иен тоже и добавил беззлобно, но, давая понять, что терпеть вечно все это не будет:
- Оба поедете, если не лишите меня этих проблем. – поцеловав Джена в губы, он забрал его чашку чая и отправился в гостиную, оставив на столе письмо.

Писать друг другу письма стало их небольшой традицией. Иен собирался научить Джена писать и читать, Джену ничего другого просто не оставалось. По всей квартире теперь были развешаны стикеры, большинство предметов и даже продуктов были подписаны. Сторонний визитер мог бы подумать, что в этом месте живут слабоумные, недоразвитые люди, но на деле это всего лишь была техника быстрого усваивания языка. Хочешь быстро запомнить? Пусть это всегда будет на виду. Вот Иен и постарался, надеясь, что увидев несколько раз стикер с надписью «Зеркало», Джен научится правильно это слово писать и читать. Помимо этого, они читали вечерами книги, Брайден читал следя пальцем, чтобы Дженаро мог проследить, а тот читал медленно, едва не по слогам, стесняясь и каждым раз порываясь послать все к чертям собачьим. Иен его удерживал, успокаивал и снова заставлял браться за дело. Теперь он даже письма писал печатными крупными буквами, изменив привычному мелкому почерку, настаивая на том, чтобы Джен читал сам, сколько бы времени на это не уходило.
Устроившись в кресле гостиной, Иен включил телевизор и принялся переключать каналы, медленно попивая чай и прислушиваясь к происходящему на кухне.
[NIC]Ian[/NIC]

Иен был одинаково плохим учеником и учителем, потому что ему не хватало терпения и силы воли заниматься тем, чем он заниматься не хотел. В школе он больше прогуливал, в музыкалке посещал только то, что ему нравилось, а в универе только предметы по специальности. Так и вышло, что по музыке и литературе у него всегда были образцовые оценки, а все остальное якорем утягивало его в ряды заядлых двоечников. Когда же он в последний раз пытался кого-то учить, а это случалось аккурат во время обучения Эйвери, он был готов задушить её, разбить её лицо об стол или зарядить по башке гитарой. И это притом, что она младше, сестра и вообще девочка, а девочек бить нельзя. Так что учитель из Брайдена выходил вечно недовольный, раздражительный, срывающийся на нецензурщину и способный легко обидеть в пылу своих яростных монологов, благо хоть удерживающийся от насилия. Пожалуй, учителем он был даже худшим, чем учеником.
Джену, впрочем, повезло. Он никоим образом не был связан с музыкой, а если и порывался потыкать пальцами в клавиши синтезатора, то Иен снисходительно молчал. Иногда даже присаживался рядом и показывал, как наигрывать самые легкие и заурядные упражнения для начинающих. Ему не нужен был результат, они просто проводили время вместе, как пара и эти «уроки» приравнивались к совместному просмотру фильмов вечерами, прогулкам, песням под гитару, готовке.
И обучение письму и чтению смягчал тот же самый факт. Результат в этом деле был всяко важнее, но Иен не хотел давить, хотя уже пару раз едва не срывался, когда Джен не уделял обучению должного внимания. Говорят, обучение в зрелые года дается тяжелее, чем в детские, но на деле он просто не видел особого усердия и уже даже допускал мысли о том, чтобы все свернуть, раз никому оно не нужно, пустить все на самотек и позволить Эскобару столкнуться с этой проблемой наглядно. Подстроить ситуацию и пристыдить. Он бы так и сделал, наверное, будь на месте Джена кто-то другой, но с ним так поступить у Иена просто не вышло бы. Потому он настырно лепил стикеры, заставлял Джена читать свои письма и отвечать на них, а дальше планировал взяться покрепче.
По телевизору показывали сущий бред, но Иен наткнулся на какой-то боевик и решил, что он сгодится для невнимательного просмотра. Он был слишком занят собственными мыслями, чтобы искать что-то действительно путевое и вникать в сюжет.
Свой дом… звучало чертовски неплохо. Когда-то давно, когда он еще был прыщавым подростком, Иен мечтал стать знаменитым и купить себе огромный особняк. Тогда ему казалось, что в родительском доме слишком тесно и людно, ему хотелось большего размаха, но когда он повзрослел и действительно стал знаменитым, он неожиданно понял, что даже квартира для него одного великовата. Дом нужен семье. А одинокому волку и одной комнаты бы хватило. До недавнего момента он был доволен своим жильем, но теперь ему действительно впервые было тесно. И может, огромный особняк им с Дженом вовсе не нужен, но вот домик размером с родительским был бы не лишним. Главное, не с ними по соседству.
- М, мой герой. – Иен встретил Джена с улыбкой, и коротко поцеловав в губы, когда тот устроился на его коленях. – Сегодня справился быстрее.

Он писал письмо, подложив под листок книгу, а книгу уместив на спине Джена, он же в свою очередь сидел на его коленях. Писал быстро, крупно, понятно. Учительница правописания в школе могла бы всплакнуть от умиления, Брайден впервые так старался никак не искажать буквы.
- Держи. – Вручив Джену письмо, Иен отложил книгу на подлокотник и крепче притянул парня к себе. – Можешь прочитать вслух.
Но вместо того, чтобы состроить физиономию и изобразить готовность внимать, притянул несчастного Дженаро к себе ближе за подбородок и крепко его поцеловал, огладив шершавыми пальцами щеку и сжав затылок.
По телевизору показывали какую-то рекламу. Небольшие домики спального района, белые заборчики, зеленые лужайки… Иен кивнул на экран, улыбнувшись Джену.
- Смотри
[NIC]Ian[/NIC]

Иен помнил свою первую квартиру в самом захудалом районе Бруклина. Всего одна ободранная комната, которую можно было обойти в два шага, маленькая кухонка, об шкафы которой Иен постоянно набивал себе синяки, и смежные туалет с ванной, горячая вода там появлялась исключительно согласно теории вероятности. Первое время Иену приходилось соседствовать с тараканами, но дружбы, увы и ах, не вышло, потому насекомые спешно капитулировали с маленькой территории, которую и без того занимали бесконечные дружки Брайдена.
Квартирка, надо сказать, была удивительно вместительна. Впятером можно было уместиться на косом раскладном диване, вдвоем разделить кресло, расположиться в рядок на полу. Не особенно прихотливые забивали пол на кухне, а рисковые соревновались за ванную. Брайден помнил, как они с Брендой пили чай за страшным кухонным столиком, пока их «бездомные» друзья трахались. Слышать, как кто-то трахается за спиной, это почти, как смотреть порно, ну или слушать его. Организм все равно реагирует предсказуемо, особенно если тебе двадцать лет и бушуют гормоны. Потому они с Бренди иногда присоединялись к концертам. Или к друзьям. Пьяное, безбашенное, грязное и бесстыдное было время. Иен осознавал всю отвратительность отдельных моментов, но вспоминал все равно с улыбкой. Наверное, через все это нужно каждому пройти, чтобы расставить верные приоритеты в жизни.
А теперь он покупал двухэтажный дом в спальном районе Нью-Йорка. Иен заказал все удобства и расплатился без проблем, с ошеломительной легкостью. В чем-то он даже был расточителен, не хотел шикануть или похвастаться своими деньгами, просто не скупился на себя и Джена. Если жалеть для себя и любимых, трястись над каждой купюрой, то какой вообще смысл зарабатывать эти деньги? Иен никогда не придавал им большого значения, позволял себе практически все желаемое и ни разу в жизни не пожалел об этом, просто потому что каждая полученная от покупки эмоция стоила того, какой бы мимолетной она не была. Брайден жил по правилу «здесь и сейчас» подкрепляя его правилом «никогда не жалеть», что всегда служило ему добрую службу.
Дом был хорош. Практически новый, без плохой, впрочем, вообще без всякой репутации, со всеми удобствами и удобным расположением. Они просмотрели действительно много вариантов. Встречались и большие дома, и не очень, старые и новые, попадались более удачные варианты, выгодные и располагающие к себе, но именно этот дом вызвал особые эмоции и они с Дженом сразу решили его покупать. Документы оформили на следующий день, обустройством и организацией ремонта занимался, конечно, Джереми, новоявленные хозяева только участвовали в выборе, одобряли варианты и проверяли качество.
Последние дни в квартире запомнились лишь ощущением тоски, Брайден вспоминал, что пережил в ней, плохое и хорошее, в очередной раз запнувшись за те проклятые два года, потерявшиеся для него, видимо, навеки вечные. Один раз они собрались с друзьями, выпили и церемониально распрощались с местом, впитавшим много проведенных за работой и отдыхом дней. Купили её поразительно быстро и задорого, новые хозяева показались ему неплохими людьми. Они были фанатами его творчества и были рады урвать такой кусок себе, но вместе с тем производили хорошее впечатление неглупых, воспитанных людей, которым действительно нужно было жилье после переезда из Лондона. После встречи с ними, он понял, что эта квартира еще надолго останется «квартирой Иена Брайдена», но на деле она уже ничем его не держала. Это была чужая квартира, а в другом месте его ждал дом.
Все были довольны. Родители восприняли весть, как знак серьезности сына. Собака, наконец, перебралась в будку и была очень этим довольна – свобода и чистый воздух влияли на нее донельзя положительно. Иену спокойно дышалось на новой территории, дом был для него символом нового начала, новой жизни. Он вселял надегу и уверенность, в нем было тепло. Этот дом был их с Дженом домом, поставил точку в разделении на «твое» и «мое», оставив уютной и не напрягающее «наше». И, конечно, подарив лазейку к отдыху от этого в виде достаточного пространства для обстройки собственных зон комфорта. Но самым главным во всем этом была радость Джена. Он радовался размаху, носился по этажам, как ребенок, восторженно облюбовал мансарду и облазил каждый угол дома. Он был счастлив и выглядел таким довольным, что если у Иена и были сомнения в правильности происходящего, то после замеченного их попросту не осталось. Ничего не осталось, все вытеснила радость. Новый, свежий глоток воздуха.

Да, живот у Гвин был теперь выдающийся. Справившись со своими кризисами, токсикозами и привыкнув к беременности, она неожиданно расцвела, похорошела, посвежела и стала чаще улыбаться. Он бы даже сказал, что еще никогда не видел её настолько живой. И Иен пережил, пожалуй, сильнейшее потрясение, когда в его ладонь ткнулось что-то из живота. Гвинет, накрывавшая его ладонь своей, с улыбкой и горящими глазами пояснила, что это ножка. У этого ребенка уже есть ножки, и он ими дрыгает. Вообще, как ему рассказала будущая мамочка, у него уже есть практически все, и он даже слышит. Джен, судя по всему, тоже не ожидал, что его ребенок так рано вздумает пинаться, Иен полагал, что он рухнет в обморок, но нет, он сосредоточенно наблюдал и осторожно трогал живот, не замечая, как они с Гвинет переглядывались. Занятное это дело, следить за беременной женщиной и отцом ребенка. Даже при таком странном раскладе. Так, пожалуй, даже интереснее.
- Женщины странные, - сообщил Иен, укладываясь в постель и притягивая Джена к себе на грудь. – Никогда не поймешь, что у них на уме. Боится она или нет… Но она точно знает, что делать. Во всяком случае, так кажется. К слову, ответственность – это еще и их делать.
Щелкнув Дженаро по лбу, Брайден крепче прижал его к себе и закрыл глаза. Помолчал недолго, прислушиваясь к нему, и приоткрыл глаза, смотря в потолок:
- Я вот, между прочим, даже на собственном месте побаиваюсь происходящего. – Доверительно поведал он, прижимаясь губами ко лбу Джена. – Не знаю, как мы все будем с этим справляться.
[NIC]Ian[/NIC]

- Да ладно... Все равно хуже всех Винни, - сказал Джен, потирая лоб, а Иен улыбнулся такому ребячеству. - Думаю, он неплохо ее готовит и натаскивает.
Они с Дженом относились к Винни по-разному, Брайден видел в нем талантливого музыканта, хорошего собеседника, интересного человека, а Джен считал его Сатаной во плоти и отказывался допускать хотя бы мысль о том, что люди умеют меняться или не всегда являются тем, чем кажутся. Кто прав неизвестно, да и не особенно важно, потому что каждый пустил свои корни на смежных территориях. Они все упрочнились в жизни Гвинет и переплелись между собой, Джен с Иеном делили одну жизнь на двоих, Винни с Иеном делили музыку, Винни с Дженом делили Гвинет и её малыша. И, несмотря на их единодушие в отношении друг к другу (взаимная неприязнь была единственным фактом, с которым оба были согласны), деваться друг от друга было некуда. Можно было избегать, прятаться, игнорировать, зубы скалить и спорить, но на деле они объединились в одно… сообщество.
« - Семью…» - в очередной раз напомнил себе Иен, принявший ситуацию, но непривыкший к ней.
- Он сильный. И ты сильный. Не волнуйся. И Гвин сильная... И.. Я, наверное, тоже.
- Да ты у меня вообще гигант! - тихо рыкнул Иен, улыбаясь и заваливая Джена на спину, притягиваясь к нему ближе. – Во всем есть свои плюсы. Например, мы ждем ребенка, но проблем с сексом у нас никаких нет. Предлагаю этим воспользоваться.
И прижался к губам Джена крепким поцелуем…

Гвинет выглядела измотанной и уставшей. Её беременность проходила относительно легко: ни сильного токсикоза, ни особых проблем со здоровьем. Доктора дивились этому и объясняли это тем, что женщина она в хорошей форме, активно занимающаяся спортом. Тем не менее, она все равно много ела и много спала, отнятая работа вгоняла её в уныние. Проводить с ней много времени мог только Джен и в какой-то момент Иен с Винни решили, что проводить время они могут и в другом месте. Теплом, солнечном и приятном. Приобретя путевки на Карибские острова и поставив будущих родителей в известность о предстоящей поездке, они снова углубились в работу.
Иен привык к разъездам и, конечно, знал, что не за горами тот день, когда ему придется сорваться на презентации сингла, а там и до тура в поддержку альбома недалеко. Он сознательно выбрал жизнь на чемоданах, мечтал о долгих поездках в автобусе, расписанном названием группы в каком-нибудь замысловатом стиле. И не жалел об этом, потому что его ничего не держало на одном месте – он любил Нью-Йорк, но легко приспосабливался к другим городам и странам, не чувствуя особой разницы. Теперь его опутывала жизнь, обвивая ноги корнями, не желая никуда отпускать. Это тоже раньше было причиной не заводить серьезные отношения, семью и детей, но все вышло как-то само собой, и Иен не хотел от этого отказываться. Его прошлые немногочисленные отношения не страдали от его кочевой жизни, а нынешние он еще не успел этим испытать и никак не думал, что первым надолго уедет Джен. Иен представлял свои поездки, но Дженаро дома, в тепле и уюте, в привычной обстановке, рядом с Гвинет – это казалось неизменным и правильным. Теперь же он отправлялся в незнакомое место, с чемоданами и увесистой ответственностью за беременную женщину. А Иен останется дома, ждать его и скучать по нему на пару с Луллой.
- Ты все вещи собрал? – спросил Иен, заходя в спальню и смотря на раскиданные по комнате вещи. – Ты все это собираешься взять с собой? Чудовище. Ты же один, вы едите на две недели, которые наверняка проведете на пляже.
Распинав себе дорогу к спортивной сумке, Брайден вложил в боковой кармашек конверт с письмом и подмигнул Джену:
- Прочитаешь в самолете. Или когда прилетите. – Усевшись на кровать, он потянул любовника к себе и усадил на колено. – Я пополнил твой счет, не забудь карточку. Пароль записан на стикере, он вложен в твой бумажник. На всякий случай еще вбил в твой телефон, в заметках. Если что-то будет нужно – звони, хорошо?

[NIC]Ian[/NIC]

После небольшого акустического выступления на вечернем шоу, Иен вернулся в пустой дом и вспомнил, почему так любил проводить время где угодно, но только не дома. Раньше после каждого выступления, большого ли, маленького ли, они с группой отправлялись куда-нибудь отдыхать. Оставались на афтерпати или посещали другие клубы, иногда даже мотались на чьи-то концерты, если так удачно выпадали карты. Встречались со старыми друзьями, с которыми не виделись тысячу лет. Отправлялись на ночные экскурсии по незнакомым городам. Иен ненавидел возвращаться домой или в номер после того, как видел перед собой множество ликующих фанатов и чувствовал с ними особую связь. Тяжело было вырваться из такой шумной, большой и дружной компании, чтобы оказаться в полном, гулком и неприятном одиночестве. Теперь он снова испытал эту тяжесть быть одному после целой жизни, проведенной на сцене, потому что Джен уехал отдыхать на острова, а они с Луллой остались скучать. Собака немного скрашивала общую печальную картину, но толку от нее было немного, она предпочитала возиться возле своей будки на длинной цепи или вовсе дрыхнуть.
Поужинав в гордом одиночестве и выпив пива, Брайден лениво побродил по дому, ища себе занятие. Можно было почитать или поиграть, спеть что-то, подумать над Арсеналом и текстами, которые он собирался предложить на общий суд. Можно было посмотреть фильм, концерт, сериал или просто пощелкать каналы телевизора, выйти и поиграть с Луллой во дворе или может запустить её домой. Можно было… Но Иену ничего не хотелось. Он был бы рад проделать все это вместе с Дженом. Почитать ему, сыграть ему, спеть ему, показать новые песни и наметки перед тем, как показывать все наработки группе. Посмотреть с ним что-то, обнявшись на диване, отвлекаться на долгие и медленные поцелуи, непритязательные ласки, тихие разговоры губы в губы. Да даже пустить Луллу домой по требованию Джена, ведь ей там грустно-скучно-холодно-голодно, чтобы она лезла целоваться вместе с ними и топталась по коленям, требуя к себе внимания. Но Джен должен был вернуться только через пять дней и Иен сходил без него с ума. Как только жил раньше без этого непоседливого губастого шкодника?
Предаваться мрачным мыслям Иену помешала Гвинет, которая прислала ему фото обтянутой белыми мокрыми, а потому почти прозрачными, трусами задницы Джена. Усмехнувшись, Брайден быстро набрал ответное сообщение, развалившись в кресле и попивая пиво.
« - Это он так у всех на виду шастает?»
« - Да, у бассейна. Всем на радость»
« - И много там людей, у бассейна?»
« - Не очень, но ему плевать, ему очень весело».
« - Прекрасно».
« - Хочешь еще?»
« - Давай».

« - Кажется, кто-то нуждается в порке»
« - Давно пора. Займись воспитанием».
Покачав головой, Иен еще раз просмотрел короткое видео и набрал номер Джена, прикладывая телефон к уху. Дождался, пока тот ответит, слушая унылые гудки и допивая пиво, отставил бутылку в сторону.
- Белые мокрые трусы, значит? Ты там совсем обалдел? – поинтересовался он строго, но в голосе все равно проскочило веселое удивление.
- Мне тут паранджу носить что ли? – вопросом на вопрос ответил Джен и в его голосе тоже слышался этот восторг, которые они испытывали каждый раз, когда созванивались.
- Почему бы и нет? Приобрести? – с шутливым энтузиазмом откликнулся Иен, чувствуя, как ему становится спокойнее на душе – слышать голос Джена было невероятно приятно.
- Только если ты сам мне ее и привезешь, - было слышно, как он улыбается, говоря это.
- Не искушай меня. – Пригрозил Иен нарочито строго, зная, что если Эскобар попросит, то он тут же сорвется на острова, забив на работу и обязательства. - А если я скажу, что вы возвращаетесь всего через пять дней, ты проведешь их, тряся задницей в мокрых труселях?
- Почему бы и нет? Одному высокому официанту это очень по душе. Знаешь, он похож нааа… юного Чеда Крюгера.
- А если накажу? – тихо рыкнул Иен и тут же заулыбался, закусывая костяшку указательного пальца.
- Ты через океан от меня, малыш. – Напомнил Джен мягко.
- У меня очень крупные счета в банке, а самолеты быстро летают. – Иен снова малодушно стал обдумывать этот вариант. - Разве ты не знал?
- Можешь паковать чемодан, потому что он принес мне коктейль "за счет заведения", а я улыбнулся ему в ответ. Ну как? Ты уже в аэропорту? – дразнился Дженаро, а Брайден тихо скрипел зубами, поддаваясь на его провокации.
- Засранец. Ты все равно вернешься домой. И тогда...
- И что тогда? – отозвался Джен с придыханием и Иен довольно прикрыл глаза, откидывая голову на спинку кресла.
- Я на тебе живого места не оставлю. – Пообещал он хрипло и интимно, проведя ладонью по своему животу.
- И что ты будешь делать? – Иен знал, что его малыш уже возбужден и хочет. Он, впрочем, тоже уже хотел.
- Я не расскажу, пока ты не скроешься с глаз официанта и остальных. В такие моменты ты только мой, помнишь? Где бы ты не находился. – Огладив свой живот под футболкой, Иен медленно расстегнул джинсы.
- Теперь мы одни. – Шепнул Эскобар спустя пару мгновений.
- Я буду тебя трахать. – Пообещал Иен, чувствуя, как возбуждение прошивает низ его живота. - Долго, в разных позах, везде. Я оставлю засосы и укусы на твоих шее, плечах, спине, а синяки - на бедрах. И тебе это будет нравиться, потому что ты меня любишь.. да?
[NIC]Ian[/NIC]