Гвинет сидела на кухне, накинув на себя только футболку Винни. Она пахла его телом, коктейлем из одеколона, дезодоранта, впитавшегося сигаретного дыма и особого аромата, присущего только этому мужчине. Она не успела дать себе полный отчет в том, что случилось прошедшей ночью, но не спешила пускаться в пучины раздумий, потому что знала что тогда наступит время мучительных терзаний и сомнений. Когда ты сталкиваешься с несчастьями раз за разом, наступаешь на каждые грабли в своем пути, то невольно становишься осмотрительным, а если еще точнее, то подозрительным. Занося ногу для шага, ты замираешь и начинаешь думать, не совершаешь ли ошибку, и не придется ли об этом пожалеть. Так и стоишь, теряя устойчивость, отчаянно балансируя, тяжело переживая возможность снова испытать боль, на которую уже не хватает ни сил, ни терпения, ни веры. Гвинет боялась делать шаг, и временами ей казалось, что лучше бы оставаться на одном месте. Ее жизни сложно позавидовать, но, с другой стороны, жаловаться ей сравнительно не на что. Работу она выбрала сама, крышу над головой могла себе позволить, не тешила себя лишними иллюзиями и с некоторых пор ни в ком не нуждалась. Конечно, ее манили заманчивые перспективы, и в ней еще не умерла мечтательная натура, но реальность была слишком тяжела, чтобы так сильно рисковать. Так может стоило бы оставаться на своем месте, раз уж в других местах она ни на что не годится?
Винни, как настоящий джентльмен, подтолкнул к ней тарелку с тостами и велел есть. Гвинет придержала пальцами запрыгавшую на поверхности посуду, ткнула пальцем в подсохший уже, но еще теплый, тост и сделала глоток сока из своего бокала. Она не могла избавиться от своей задумчивости, ее уставший разум терзала какая-то неясная мысль, навевающая тревогу на уставшую женскую душу. Гвинет так устала сомневаться, так не хотела чувствовать эти мрачные предчувствия, что только лишь вздохнула, даже не пытаясь разобраться в себе. Вместо этого она посмотрела на Винни, окинула его долгим и внимательным взглядом, прислушиваясь к самой себе. Она находила его очень привлекательным мужчиной, а помимо этого считала интересным. Объективных причин влюбиться в него было не слишком много, потому что он обладал дурными манерами, вел себя как разбалованная рок-звезда (вопрос не статуса, но мироощущения), позволял себе слишком много, считая, что весь мир у его ног. Любовь не бывает объективной, Гвинет знала это. Когда-то она уже любила плохого парня, позволяла ему воровать для себя и делала это для него, потому что хотела соответствовать. У нее с детства были дурные стандарты, но кто же виноват. Зато рядом с Винни ей было парадоксально спокойнее, чем с другими мужчинами. В нем чувствовалась какая-то надега, которая всегда привлекает женщин, и она тоже оказалась привлеченной, так и не определив для себя, хорошо оно или плохо.
Она только откусила от тоста, когда Винни сообщил новость таким обыденным тоном, словно они обсуждали это сотню, нет, тысячу раз, и Гвинет каждый из них одобряла. Но нет, они никогда не говорили о его турах и она не слышала о том, что он собирается в новый. И не когда-то там, а завтра. На следующий день после того, как они вроде как назвали себя парой. Это было похоже на какую-то очередную его извращенную игру, словно он испытывал ее, сделав ставки. Сколько она продержится? Сколько вытерпит? Гвинет растерялась и не знала, что сказать на это. Ей не нравилось происходящее, она снова ощущала себя наивной дурой и в считанные мгновения в голове появилась тысяча и одна идея того, как Винни мог бы устроить все это для того, чтобы посмеяться. Вдруг она для него действительно всего лишь смешная проститутка? Кусок жаренного хлеба встрял где-то в горле, Гвин сдавленно кашлянула в ответ на его предложение переехать и решительно поднялась из-за стола. Это была последняя капля.
- Ты куда? – спросил он, последовав за ней в спальню, где в беспорядке валялись ее вещи.
- Домой, - ответила Гвинет, торопливо натягивая чулки так, чтобы не разорвать – белье она уже успела надеть.
Она поняла вдруг, что не хочет видеть его спокойную, слегка удивленную, физиономию, не хочет слышать этот будничный тон, с которым он обращался к ней. Она его не хочет. Не хочет быть смешной проституткой, о которой он потом расскажет своим друзьям, потешаясь над бедной глупышкой, что возомнила себя Золушкой. Гвинет знала свое место и Золушкой она никогда не была, так незачем и начинать. Нужно бежать, думала она, нужно скорее уходить, убеждала она себя, боясь лишь, что Винни начнет смеяться над ней прямо сейчас. Кое-как натянув на себя платье, она попыталась его застегнуть, но пальцы не слушались, и тогда Гвинет махнула на все рукой, накидывая сверху пиджак.
- За вещами? Тебе помочь? – продолжал потешаться Мэттьюз.
- Просто уйди, ладно? – прошипела она ему, направляясь к двери. - Хватит надо мной издеваться и дай пройти!
Она пихнула его в грудь, но Винни был больше и сильнее. Когда он схватил ее и прижал к себе, Гвинет зло посмотрела на него, стукнула по груди еще раз, пихнула в плечо, но все ее попытки, должно быть, выглядели смешно с высоты его роста. Винни смотрел на нее с непонятной нежностью и все еще не смеялся над ней, Гвинет постепенно сдалась тоже, перестав его колотить и вырываться. Она ждала, что он скажет.
- Я серьезно говорю. Переезжай ко мне. Днем я поговорю с агентом, узнаю, можешь ли ты поехать со мной. Но пока я хочу видеть здесь твои вещи. И тебя тоже.
Она смотрела на него недоверчиво, не зная, чего еще ожидать от этого невыносимого мужчины, но ее вспышка стремительно угасала и Гвинет чувствовала, что успокаивается и снова ему верит. Она вспылила, живущая в страхе снова оказаться одинокой и брошенной, в очередной раз балансировала на грани, не решаясь опустить занесенную ногу и сделать новый шаг. Ей было тяжело, но от Винни веяло упоительной мужественностью и ему хотелось довериться.
Он неторопливо стянул с нее пиджак, оставляя его снова валяться на полу. Винни взялся за платье и медленно опустился на колени, стягивая его вниз. Гвинет уже хотела переступить через свою одежду, но тут он неожиданно закинул ее к себе на плечо и понес обратно на кухне, где усадил на табурет. Отчаяние и ужас ее отпустили, но спускать ему с рук все эти выкрутасы она не собиралась и, раз уж они все-таки пара, она имела право на него обижаться и немного капризничать. Скрестив руки у себя на груди, Гвинет наблюдала за ним и словно бы одним взглядом спрашивала, дурак он или нет. Кто вообще так поступает с женщиной, которую хочет завоевать? Кажется, Винни совсем не разбирался в человеческих отношениях…
- Ешь, - снова наказал он, и добавил. – А потом поедем собирать твои вещи.
- Я не голодна, - вздохнула Гвинет в ответ и взъерошила пальцами свои длинные волосы.
Она все еще не знала, стоит ли сделать новый шаг.
[NIC]Gwyneth[/NIC]