Марго Мэттьюз всегда была бесконечно далека от медицины. Наверное, именно из-за страха перед докторами и возникло ее желание правильно питаться, активно заниматься спортом, пропивать курсы витаминов. В здоровом теле здоровый дух. А если большая часть твоей жизни – это работа и путешествия (скорее даже работа в бесконечном путешествии), то организм нуждается во внимании вдвойне. Марго знала это и не уставала трудиться себе на благо, сильно не загонялась, но и распускаться себе не позволяла. Втайне она, конечно, боялась, что однажды ощутит в себе что-то неестественное, почувствует, как тело подводит, и тогда придется идти к врачам, проходить обследования, лечиться, нервничать и беспокоиться перед каждым приемом. Марго панически боялась боли и неприятных ощущений, поэтому по жизни всегда стремилась к комфорту и удовольствиям. Мысль о смертельной болезни или серьезном недуге могла довести ее до слез в считанные минуты. О страхе перед кровью и увечьями, пусть даже и чужими, можно даже не упоминать. Все, что включала в себя медицина, Марго пугало. Осознавая важность людей, занимающихся этим, она предпочитала не сталкиваться с ними в жизни и никоим образом не провоцировать эти встречи. И так было до тех пор, пока ей не сделали чрезмерно привлекательное предложение.
Стоит упомянуть, что Марго всегда стремилась к сильным ролям. Она играла и милую блондинку-соседку, и королеву школы, и даже подростка со способностями, но все это было далеко от ее идеалов. Ей хотелось доказать, что за внешней миловидностью скрывается крепкий стержень и незаурядный талант. Несмотря на свою скромность и некоторую кротость, Марго все же умела схватиться за возможность, а на экране перевоплощалась с великим удовольствием и без всякого зазрения совести противоречила даже своим идеалам, привычкам и принципам ради пущей достоверности. Актерство было для нее способом прожить больше жизней, чем дозволено одному конкретно взятому человеку и она не хотела тратить драгоценное время на всякие глупости, которые не принесут человечеству пользы и не подарят пищу для размышлений. Марго не хотела быть актрисой для подростков, ее не интересовали наградки для куколок, она в принципе хотела состояться как человек нестандартный, и пока у нее получалось – счет Марго Мэттьюз пополнялся нестандартными ролями. И каждая картина открывала ее для новых и новых режиссеров, которые высылали ей сценарии и ценные предложения.
В новом фильме Марго предстояло сыграть доктора. И не какого-нибудь там симпатичного педиатра, нянчащего деток, или гинеколога, сюсюкающегося с беременными, а настоящего кардиохирурга, который столкнется с тяжелой болезнью и пройдет путем, который обычно помогал преодолевать своим пациентам. Картина планировалась серьезная, эмоциональная, местами довольно-таки мрачная. Изначально на главную роль искали актрису постарше и «менее симпатичную», но предыдущая претендентка ушла из проекта из-за несовпадения графиков, а у Марго получилось произвести впечатление на кастинге. К тому же, она была готова пожертвовать своей красотой в пользу фильма. Перекрасить волосы, например, или согласиться на грим, который сделает ее «менее симпатичной». Не велика потеря, на себя красивую она регулярно в зеркало любуется, почему бы и не разнообразить свою жизнь. Правда о внешнем виде они еще не говорили, ибо самым главным был другой вопрос: как человеку, который о медицине знает только то, что она существует, достоверно сыграть кардиохирурга?
И вот Марго отправлялась в госпиталь для самой настоящей медицинской практики на долгий месяц, в который ей предстояло пообщаться со своим наставником, присутствовать на всех его операциях, набираться опыта. Разумеется, ее пугала такая перспектива. Находиться в больнице сутками, наблюдать изнутри за работой докторов, видеть пациентов, нуждающихся в срочной помощи. Привыкшая к хорошей жизни Марго даже не представляла, как тяжело ей будет чувствовать чужую боль, и осознавать, насколько несправедлива и жестока жизнь. Но отказаться она не могла. Ей выпадал диковинный шанс сыграть серьезную роль, испытать себя в новой сфере, а заодно познать еще одну сторону жизни. Нельзя игнорировать шансы, которые дарит тебе судьба.
И вот Марго прибыла в Нью-Йоркский госпиталь, чтобы познакомиться со своим наставником. Договоренностями и прочей организацией она, как водится, не занималась, прибыла уже на готовенькое, даже не подозревая, как к этой идее относятся работники больницы. Все-таки она, будучи известной актрисой, неизбежно привлечет к себе внимание, и оттого было неловко, ведь больница – это не место для прессы и папарацци. Ради пребывания Марго в госпитале пришлось ужесточить охрану и пропуск, чтобы серьезная работа не была осложнена наплевательским отношением стервятников. Разумеется, факт стажировки в больнице не афишировался в СМИ, но это было лишь вопросом времени – рано или поздно (скорее рано) ее кто-то узнает, этот кто-то сольет информацию в интернет и вуаля, новости разбредутся по всемирной паутине за считанные мгновения. Лучше сразу перестраховаться.
- Мисс Мэттьюз, - главный врач (привлекательный мужчина лет пятидесяти с сединой на висках и добрыми морщинками) приветливо улыбнулся. – Мы рады приветствовать вас. Позвольте представить вас Доктору Даррену Хьюзу, именно он и будет вашим наставником.
- Очень приятно с вами познакомиться, - улыбнулась Марго, ни к кому конкретно не обращаясь, чтобы не разводить тавтологию. – Спасибо, что согласились помочь мне.
- Доктор Хьюз введет вас в курс дела, а мне пора идти. Если что – обращайтесь, я помогу, чем смогу.
- Хорошо, - кивнув, Мэттьюз проводила взглядом главу больницы.
Она, признаться, думала, что ее будет встречать заведующий хирургическим отделением, с которым Марго связывала хорошая дружба уже не один год, но, видимо, Арчи был занят. Что ж, можно отыскать его позже, чтобы похвастаться формой и получить рекомендации.
- Так что у нас по плану? – спросила она дружелюбно у Доктора Хьюза, хотя тот, напротив, казался не слишком довольным происходящим.
[NIC]Margot[/NIC]

Она пришла в больницу не развлекаться, а учиться. Стать за месяц настоящим врачом – задача нереальная, но чтобы почувствовать атмосферу, наглядно увидеть работу и перенять что-то для себя этого достаточно. И больше всего Марго не хотелось, чтобы ее воспринимали несерьезной, разбалованной актрисой, которая нашла себе новое развлечение. Она тоже работала и, может быть, ее дело не было таким важным, как хирургия, но у каждого в этом обществе своя ниша и это стоит уважать. Так что Марго была настроена серьезно, чтобы доказать – она не просто девчонка, блажь которой проплатили богатенькие спонсоры. Ее цель – достоверно сыграть человека, который посвятил жизнь кардиохирургии, и все остальное не имеет смысла. В том числе и смешки за спиной. Хотя она надеялась, что обойдется, потому что подобная практика итак грозила ей серьезными испытаниями.
Наставника ей выделили умелого (говорят, он имеет вес в своей сфере и добился очень многого) и очень симпатичного. Когда он улыбался, в уголках глаз появлялись милые морщинки, но сам он выглядел скорее хищным, чем милым. В нем чувствовалась крепкая хватка уверенного в себе мужчины и, что немаловажно, специалиста, он привык владеть ситуацией и указывать. Вероятно, и учить тоже, ведь он ординатор, значит, у него есть подчиненные интерны – Марго немного почитала о «врачебной иерархии», чтобы знать, как все устроено хотя бы в теории. Конечно, ей не грозила грязная работа и, в отличие от интернов, она не будет брать сомнительные анализы и заниматься рутиной, но все-таки его серьезный настрой производил внушительное впечатление. И Марго была готова его слушаться, ведь он представлял собой человека, с которого ей необходимо было взять пример для одной из самых важных ролей своей жизни.
- Хорошо, - согласилась она, послушно проходя в раздевалку.
Ей выдали новую, светло-голубую форму, словно она действительно была работником больницы, с собой она взяла удобные кроссовки. На самом деле, в сумочке был гораздо более внушительный арсенал – зубная щетка и паста, дезодорант, расческа, резинки для волос, немного косметики и даже комплект нижнего белья. Марго предупредили, что работа врача непредсказуема и никогда не знаешь, когда по-настоящему закончится твоя смена, а, поскольку ей предстояло бегать хвостиком за доктором Хьюзом, то стоило быть готовой к неожиданной ночевке в операционной. Если уж она серьезно вознамерилась окунуться во врачебную жизнь целиком.
Марго чувствовала волнение, когда надевала на себя форму. Просто, удобно, функционально. Ничего лишнего. Говорят, врачи могут менять ее несколько раз за смену, потому что медицинская работа – это грязная работа. Ей выдали одну, видимо, из тех соображений, что ей не предстоит по-настоящему влезать в самую гущу. Она наблюдатель и ученик, она может только следить, впитывать и запоминать, а на конкретную учебу отводится совсем немного времени – ровно столько, сколько решит выделить доктор Хьюз на какие-то пояснения. Марго было немного жутко и не совсем понятно, что будет дальше, но она решительно собирала волосы в хвост и влезала в удобные кроссовки. В конце концов, ей нечего бояться – она не пациент, который со страхом ожидает постановления диагноза, и не настоящий врач, боящийся оплошать и лишить кого-то жизни. В сущности, она самый бесполезный и никому ненужный в больнице человек – эта мысль ее немного успокаивала.
Как выяснилось позже, Марго ошиблась – даже будучи бесполезной и ненужной по сути, она оказалась в самом центре внимания сразу, как только они с Дарреном вышли в фойе. Вот она, участь известного человека. Симпатичный пластический хирург строил ей глазки и утверждал, что является лучшим специалистом в своей области, даже шутливо потребовал себе «медицинский Оскар». Марго, вежливо улыбаясь, подумывала, что он чем-то похож на Леонардо ДиКаприо, а, стало быть, Оскара ему не видать. Интерны, оживленные появлением Хьюза (у него наметилось две операции, на которые хотели попасть сразу все его подопечные, как Марго поняла из разговора), обратили на нее свое внимание и, она была уверена, после долго сплетничали. Это было понятно по тому, как они поглядывали на нее и хихикали, кучкуясь чуть поодаль. Удивительно, но это было похоже на школьные времена, хотя в полной мере Мэттьюз их никогда на себе не чувствовала, поскольку обучалась у частных преподавателей из-за актерской занятности. Но если в общих чертах, то, правда, похоже. Хорошо, что она давно научилась не обращать на все это внимание.
- Ничего, - сказала она Даррену негромко. – Пройдет пара дней и интерес схлынет, так обычно и бывает.
- О, Хьюз, это та самая актриса? – добродушный толстяк приближался к ним медленно, но вприпрыжку. – Здравствуйте!
Вымучено улыбнувшись своему наставнику, она повернулась к незнакомцу и с готовностью с ним познакомилась. Как выяснилось, мужчина был педиатром и в хирургическое отделение пришел специально, чтобы полюбоваться на новенькую и пообщаться с ней. Нечасто, дескать, в больнице происходит подобное.
- Кажется, доктор Хьюз, вы хотели выдать мне пейджер? – с надеждой посмотрев на мужчину, спросила Марго.
[NIC]Margot[/NIC]

Марго считала, что понятия «призвание» и «профессия» необходимо различать. Она была актрисой по призванию, не научилась актерскому мастерству, а родилась с врожденным талантом, какой всегда преобладал над другими умениями. Она училась и петь, и танцевать, и вышивать, и рисовать, но ничего из этого не получалось у нее так хорошо, как примерять на себя чужие роли. Мамочка хотела, чтобы ее дочь добилась успеха и положила на этот алтарь всю ее жизнь (заодно и свою), а дальше у Марго уже не было выбора. Не потому что она привыкла к жизни юной актрисы, а потому что с детства чувствовала, что работать на камеру – это ее дело. Ее призвание. И думать об этом было по-настоящему приятно, потому что Марго видела, как люди мечутся в попытках найти себя и дело своей жизни, чтобы и в финансах не нуждаться, и получать удовольствие. Грустнее было смотреть на тех, кто работал ради денег, забывая о своих талантах и желаниях, потому что ими зачастую сыт не будешь. Но Марго была везучей, она смогла добиться успеха благодаря своим талантам и тяжелой работе, ни на секунду не засомневалась в правильности своего труда, потому что никем другим она себя не видела. Марго была актрисой, прирожденной рабой театра и кино. Променять это на что-то иное она бы в жизни не согласилась.
Доктором тоже нужно родиться, так она считала. Если не родиться, то вырасти им. Человек, отправляющийся в медицинский университет ради престижа, никогда не станет настоящим врачом, потому что их ведет желание спасать жизни, а не нажиться на чужих страданиях и, реже, радостях. Медицина – это тоже призвание и люди, призванные спасать других людей, казались Марго удивительными, сильными личностями. Она ими восхищалась. Восторгалась их умам и смелости, выдержке и профессионализму, пусть и не сталкивалась с ними так близко, чтобы увидеть всю их жизнь воочию. Теперь ей представилась возможность посмотреть на эту кухню изнутри, изучить деятельность героев современности, которые несут тяжкую службу изо дня в день, несмотря на личные неурядицы, семейные проблемы и дурное самочувствие. Марго хотела впитать это в себя, чтобы добросовестно изобразить настоящего хирурга на большом экране. Можно было бы обойтись короткими лекциями, можно было бы поискать специалиста, который даст инструкции к каждой сцене, можно было давить на свою привлекательность и сыграть не умелого доктора, а красивого, потому что для многих зрителей это тоже важно. Но сама Марго не согласилась бы ни на один из этих вариантов. Ей досталась серьезная роль в серьезном фильме, она не имела никакого права отнестись к этому халатно и понадеяться на красоту да умение импровизировать. Чтобы сыграть достоверно, нужно верить самой, а чтобы верить в это, необходимо увидеть все собственными глазами. Это ее долг.
Наконец, паника немного улеглась и все желающие уже успели пожать ей руку. Марго было приятно чужое внимание, ей нравилось то, как к ней относились эти люди – дружелюбно, с интересом, даже весело. Они были для нее своего рода примерами для подражания, а она для них внеплановым интересным событием. И все были довольны, кроме доктора Хьюза, а его недовольство порождало в Марго неловкость за саму себя, хотя, по сути, она ни в чем не была виновата. Получив пейджер и инструкцию к нему, она закрепила его на поясе, как было велено, и подставила доктору Хьюзу грудь, чтобы он повесил ей на кармашек бейджик.
Пока Даррен раздавал своим интернам распоряжения, она наблюдала за ним с легкой улыбкой. Ей нравился его тон и манера держаться. Он был мужественным, строгим, намного более терпеливым, чем хотел казаться своим подчиненным, и очень красивым. Когда его ладонь легла Марго на плечо, она немного смутилась, как оно и бывает, когда симпатичный мужчина так легко и естественно касается тебя в какой-то совершенно бытовой ситуации. Она знала, что он не придает этому значение, но сама не могла думать  об этом так же легко. На съемках она легко переносила любые покушения на собственную зону комфорта, потому что собой она не была и делала все, дабы сыграть свою роль правильно, но в повседневной жизни Марго была непривычна к таким проявлениям дружелюбия.
Она слушала доктора с присущим ей вниманием. Усваивала информацию, запоминала его слова. Повторять дважды Марго никогда не было надобности: женщину зовут Мэрис, ей тридцать лет, она замужем, но не имеет детей. А про то, что главное оставаться человеком она знала итак. По ее скромному мнению, это главная цель каждого человека, об этом нельзя забывать ни в каком деле, тем более в медицине, когда пациент болен и нуждается во внимании, пусть даже чужого человека.
- Пока я хочу просто понаблюдать, - улыбнулась Марго. – На самом деле, никто не настаивал на такой практике, и можно было бы обойтись очередным консультантом, который будет править меня во время съемок в зависимости от сцены. Но я сама захотела пройти такое обучение в больнице, чтобы посмотреть на людей, их работу и эмоции. Если в технических моментах меня подправят, там ведь от меня не будет зависеть чья-то жизнь, то подарить мне атмосферу и правильные чувства никому неподвластно, а я хочу сыграть так, чтобы люди мне верили. Поэтому я буду задавать вопросы по мере их поступления, а вы… просто делайте свою работу. Не отвлекайтесь на меня.
Погладив Даррена по плечу, Марго снова повернулась к двери палаты и посмотрела на женщину, которая сидела на кровати и смотрела телевизор, вид у нее был, впрочем, ничуть не увлеченный, скорее безучастный. Она боялась операции, это было видно по тому, как она неосознанно сжимает пальцами покрывало и морщит лоб, отчего на ее лице проступили несвойственные ее возрасту морщины.
Хьюз толкнул дверь, и Марго шагнула вперед машинально, чтобы пропустить его:
- Здравствуйте, Мэрис, - бодро поздоровался он и одарил пациентку улыбкой. – Я привел с собой гостью, это Марго Мэттьюз, актриса. Как вы сегодня? Готовы к операции?
- Доктор Хьюз, - улыбнулась пациента в ответ и расправила плечи – понятное дело, ведь перед ней такой красивый мужчина, не время ссутулиться. – Здравствуйте. Готова, что же еще мне остается? Здравствуйте, Марго.
- Здравствуйте, - улыбнулась она в ответ и прошла в палату, встав рядом с Дарреном, который просматривал карту пациентки.
[NIC]Margot[/NIC]

- Марго!
Она убежала от него. Вырвалась из операционного отделения и понеслась, куда глаза глядят, вынуждая людей расступаться. Марго была не готова к этому. Не хотела мириться с вселенской несправедливостью, что отобрала жизнь у маленького мальчика с глазами цвета летнего неба. И она не знала, где спрятаться от этого болезненного осознания, не знала, как спасти саму себя от безумного горя, что такой тяжестью свалилось на хрупкие женские плечи.
- Так ты будешь играть врача? – спрашивал маленький Лукас, когда она зашла к нему за час до операции.
- Да, в новом фильме, - улыбалась ему в ответ Марго, сжимая в своих теплых тонких ладонях его маленькую руку. – Хочешь прийти на премьеру? Я могу достать тебе пропуск.
- Конечно! – обрадовался он, и глаза его загорелись восторгом. - А можно пойти туда с тобой, да?
- Можно, - согласно кивнула она. – Будешь моим кавалером, м? Подберем тебе галстук в цвет моего платья.
- Круто! Супер круто! – ликовал мальчишка и, поднеся ладонь Марго к губам, галантно поцеловал тыльную сторону.
Марго притормозила перед лестницей и, схватившись пальцами за перила, почувствовала, как по щекам потекли первые горячие слезы. Она сжалась и зажмурилась, всхлипывая. Как такое возможно? Только утром он улыбался ей так искренне, смеялся над ее шутками, показывал, как будет позировать перед фотографами на премьере. Он подарил ей своего робота Мегатрона, извинившись за то, что он однорукий. Когда его увозили в операционную, она сказала ему это лживое «Все будет хорошо». И он, улыбаясь так тепло, согласился с ней. Попросил ждать его в палате вместе с Мегатроном и мамой.
- Мне немного страшно, - пожаловался ей Лукас, покручивая пальцами руку своего робота.
- Не бойся, - приободрила его Марго, коснувшись пальцами пухлой румяной щеки. – Все будет хорошо. Доктор Хьюз сказал, что это твоя последняя операция.
- Да, - улыбнулся мальчик. – Мне, наконец, подарят новое сердце взамен старого. Папа сказал, что я смогу играть в футбол вместе с ребятами. А то мне нельзя было…
- Вот видишь, как здорово, - обрадовалась она и тепло улыбнулась. – Научишь и меня играть?
- Конечно! Мне даже мяч уже подарили!
Она побежала вниз по лестнице, смахивая слезы с лица непослушными пальцами. Ей хотелось выбежать на улицу и вдохнуть свежего воздуха, но стоило только подумать об этом, как она поняла – маленький Лукас больше никогда не вдохнет свежего воздуха, не подставит свое веснушчатое лицо яркому солнцу, не ощутит поцелуев ветра. Он умер. Хьюзу даже не нужно было произносить это вслух, он просто вышел из операционной и сокрушенно покачал головой, а она сразу все поняла. Ей незачем ждать этого малыша в палате, потому что его отправят в морг. Изрезанного, остывшего, с новым сердцем, которое так и не забилось в его маленькой груди.
Марго попыталась идти спокойнее, в боку закололо болью, и она сжала его пальцами, шагая по направлению к комнатке, где лежали ее вещи. Они с Хьюзом отдыхали в ней, когда смены затягивались, бывало, подолгу разговаривали о разном. Он рассказывал ей о своей работе, а Марго запоминала с жадностью, ей было так интересно его слушать. Но о плохом они почти не говорили. Может быть, говорить о неприятных случаях в больнице – дурной тон, а может, Даррен просто оберегал ее от реальности. Марго знала, что все всегда не может быть хорошо. Она понимала, что в палатах умирают люди. Более того, ей уже довелось увидеть такие случаи, посмотреть на коматозных больных, приходить поутру во время обхода к жертвам аварий и несчастных случаев. Но ребенок… Она даже поверить не могла, что Лукас, к которому она так привязалась, умер во время операции. Полный надежд и хорошего настроения, счастливый, румяный малыш… Это просто не укладывалось в ее голове. Стоило Марго открыть дверь, как она рухнула на кровать и горько разрыдалась. Рядом с ней на подушке лежал однорукий Мегатрон, который так и не дождался своего хозяина.
Когда истерика стихла, она лежала на постели, притянув колени к груди и обняв рукой подушку. Все еще смаргивая слезы, Марго хотела одного – уйти из больницы и больше никогда не встречать умирающих детей. Ей хотелось позвонить Винни, рассказать ему о случившемся и попросить забрать ее отсюда, увезти куда-нибудь в другое место. Брат всегда любил ее и защищал. В каком бы бедственном положении не находился, он всегда оставлял силы на искренние объятия, добрые (своеобразно, но все же) слова и молчаливое понимание. И с ним Марго всегда чувствовала себя как за каменной стеной. Винни бы не сказал, что она не справилась, не пристыдил ее, не напомнил бы о том, что она сама согласилась на больницу и чего, собственно, ожидала от этого? Возможно, он обо всем этом подумал бы, но Винни знал свою сестру и не стал бы ранить ее еще сильней. Вот только он далеко, где-то там, в своем увлекательном туре, а Марго одна в Нью-Йорке, одинокая в своем страдании, жалкая и безумно уставшая.
[NIC]Margot[/NIC]

Когда в дверях появился Даррен, Марго уже почти успокоилась. Она пришла к тому состоянию, когда эмоции схлынули, слезы закончились, но вместо них появилось болезненное оцепенение. Она смотрела в одну точку и чувствовала, как скорбь паразитирует внутри, заполняет собой каждую клеточку, становится самой сутью молодой женщины, которая не справилась с испытанием жизни. Возможно, ей действительно было бы лучше оставаться на съемочной площадке, учиться всему со специально приглашенным специалистом, не соприкасаясь с хирургией напрямую. Не зря ведь был придуман такой порядок, где каждый занимается своим делом на своей территории. Марго была актрисой, а не врачом, и она только сейчас понимала, как глубоко влезла, стараясь быть лучшей в своей среде. Пришла за знаниями и, что немаловажно, вдохновением, но в итоге чувствовала себя обманутой, разбитой, практически уничтоженной. Сидела, вяло покачиваясь вперед-назад, уговаривала себя мысленно найти силы подняться, переодеться и отправиться домой. Марго больше не хотела оставаться в больнице. Этот мир не казался ей больше привлекательным, теперь она особенно остро ощущала этот медицинский запах, которым здесь, казалось, пропиталось все. И из-за этого она не могла перестать думать о мальчике с такими яркими, добрыми, живыми глазами, которого она с наилучшими надеждами отправила в операционную. Теперь его глаза мертвые, а она – безутешна.
Даррен сел с ней рядом и коснулся ладонью колена в поддерживающем жесте. Марго накрыла его руку своей, выражая свою благодарность. Она не винила его ни капли. Не было в ее сердце иррациональной злости на доктора, который не справится. Хьюз был хорошим хирургом, одним из самых лучших. Марго лично видела, как он работает – уверенно, четко, со знанием дела. Его любили пациенты и уважали многочисленные коллеги. Он сделал все, что смог и, наверное, переживал потерю мальчика ничуть не меньше ее. Может быть, даже больше, ведь это он проводил операцию, вынимал старое, больное сердце из маленькой груди, чтобы заменить его новым из самых лучших побуждений. Кто же виноват, что такое случилось? Точно не он. И Марго была благодарна ему за то, что он оказался рядом и пытался поддержать. Вот только в бар она точно не хотела.
- Я не пью, - хриплым шепотом ответила она на приглашение. – Но будет здорово, если ты подвезешь меня домой.
Нехотя поднявшись, она растерянно осмотрелась. Решила не переодеваться, вместо этого проверила, все ли вещи лежат в ее сумке. Бросила взгляд на подаренного робота и, немного подумав, протянула его Даррену.
- Наверное, родители захотят забрать его, - сказала она. – На память. Это была его любимая игрушка…
Тяжело сглотнув, она закинула сумку на плечо и отправилась к выходу. В машине она молчала, разве что только попрощалась с Дарреном, когда они приехали по адресу.

Марго не хотела отправляться домой после всего, что случилось. Не хотела слушать тишину своей квартиры, теряться в ней, ведомая тяжелыми мыслями и болезненными переживаниями. Ей нужна была компания, и она действительно могла бы поехать вместе с Дарреном в бар, позволить себе выпить бутылку пива, попробовать расслабиться, но он был не тем человеком, с которым ей бы хотелось провести время. Доктор Хьюз ей нравился, он был сильным, красивым, статным мужчиной. В нем чувствовалась истинно мужская энергетика, да и его профессионализм подкупал. Она, как женщина, засматривалась на него и в другой раз она бы пошла с ним в бар, но в этот вечер он только напоминал ей о случившемся. Марго хотела к брату, прижаться к нему крепко-крепко, зарыться носом в плечо и порыдать, но его не было в городе. Зато была его жена и их маленький ребенок. Он не был Мэттьюзам родным, но они оба безумно любили Адама.
Нервно переминаясь с ноги на ногу, Марго набрала номер квартиры Гвинет и нажала на вызов.
- Кто там? – певуче спросила хозяйка спустя пару минут – Марго знала, что она говорит так, когда укладывает Адама спать.
- Это Марго, - тихо отозвалась она, сглатывая комок и сдерживая новые слезы, подступившие к глазам.
- Заходи, - улыбнулась Гвинет, ничего не заметив.
Она встретила ее в дверях, по-домашнему одетая, но все равно красивая. Марго сразу понравилась Гвинет, стоило только Винни представить ей эту чудесную женщину. Они хорошо поладили и очень быстро стали близкими подругами. Как только открылась дверь, Марго горько разрыдалась, бросившись в объятия Гвинет. Та прижала ее к себе крепко и погладила по спине теплыми ладонями. В гостиной на стульчике сидел маленький Адам, решив не отставать от тетки, он тоже разревелся.
Есть плюсы в том, чтобы дружить с мамочками. Гвинет всех успокоила, накормила, напоила, приласкала и уложила спать. Они втроем уместились прямо на большой кровати в спальне, Марго рассказывала о печальных событиях прошедшего дня шепотом, чтобы не разбудить спящего Адама, который лежал между ними умиротворенный. Она гладила его по головке и пухлым щечкам, обнимала легонько, чувствуя, как теплеет на душе.
- Пожалуй, я не стану возвращаться в больницу, - закончила свой рассказ Марго и устало закрыла глаза.
[NIC]Margot[/NIC]

Она действительно не вернулась в больницу, позволив себе быть до безобразного безответственной. Да, так неправильно, но Марго хотелось перевести дыхание прежде, чем она объявит о своем решении покончить с этой практикой и найдет в себе силы, чтобы попрощаться с доктором Хьюзом, как оно положено. А до тех пор она дала себе возможность скорбеть, потому что есть трагедии, которые необходимо пережить, иначе они так навсегда и останутся внутри болезненным гнойником, что нарывает и нарывает, но никак не заживет.
Провести время с Гвинет и Адамом было приятно. Марго не чувствовала себя одинокой, когда гостила у них. Ей нравилось играться с малышом и нянчить его, прижимать крохотное тельце к своей груди, прислушиваться к дыханию, петь ему ласковые колыбельные. Хорошо было прижаться к Гвинет и самой побыть маленькой, нуждающейся в опеке доброй мамочки, и неважно, что они практически ровесницы. Главное – это чувство защищенности рядом с родным человеком. Они почти не разговаривали в то время, которое Марго провела в гостях, все больше молчали и улюлюкали с младенцем, но так действительно стало чуточку легче.
А потом настало время возвращаться домой. В тишину уютной, но такой одинокой квартиры, где не к кому прижаться и не с кем заговорить. Марго неожиданно вспомнилась кошка Белль, она подобрала ее много лет назад и выходила, чтобы прожить вместе не один счастливый год. Но время старушки пришло, и несколько лет назад она умерла. Марго была безутешна, она долго не могла привыкнуть к тому, что белошерстная подруга не встречает ее у дверей, не ласкается, прося добавки еды, не мурлычет на ухо перед сном. Она звонила Винни и просила приехать, потому что проводить время в одиночестве было тяжело, но и заводить кого-то нового Марго не хотелось. Она не была готова полюбить нового котенка и уж тем более не хотела думать о том, что сроднится с новым членом семьи, а потом придет и его час умирать. Теперь Марго чувствовала себя так, словно снова потеряла близкого друга, и тишина квартиры сводила с ума.
Марго ничего не делала те два дня, проведенные дома безвылазно. Она только куталась в теплую пижаму и лежала на диване – сначала на одном боку, пока не затечет, потом на другом. Когда становилось невмоготу, она перебиралась в кресло и подолгу сидела, без мыслей смотря в телевизор, который все это время работал без остановки. Марго необходимо было слышать какие-то голоса, а на смысл происходящего на экране ей было все равно. Тихо, монотонно бормотали ведущие новостей, громко гомонили гости передач, где говорят за справедливость, трагично вздыхали герои мелодрам и пару-тройку раз даже звучали пистолетные выстрелы. Изредка Марго прерывалась на еду, но стоило приготовить себе салат или омлет, как аппетит пропадал, и тогда она отставляла тарелку на журнальный столик.
Когда в дверь позвонили, Марго вздрогнула от неожиданности и пустым взглядом уставилась в сторону коридора. Она никого не ждала, но не открыть дверь не позволяла совесть – вдруг что-то важное? Поднявшись со своего места, она пошла в прихожую и, не спросив, кто пришел, повернула щеколду. На пороге оказался Хьюз, выглядел он немного растерянным и все же очень теплым – именно это в нем всегда подкупало, его доброта, что росчерком добрых морщинок проявлялась, когда он улыбался. Даже вот так, совсем легко и почти блекло, скорее извиняясь.
- Привет, - тихо ответила Марго и пропустила гостя в дом. – Я не ждала гостей…
Поэтому на столике грязные тарелки, шторки плотно задернуты уже который день, а выглядит она не как кинозвезда, а скорее как отчаянная домохозяйка, жена алкоголика и мать наркомана. От таких мыслей Марго стало совсем неуютно и она обняла себя, последовав за Дарреном в гостиную.
- В порядке, - соврала она, зная, что он это поймет по ответу – а что тут еще сказать? – А как твои дела?
Ответная любезность, только и всего. Пустой треп, которым люди заполняют пространство, чтобы избавиться от неловкости и дать себе время придумать хоть что-нибудь толковое для продолжения общения. Марго казалось, что думать придется долго.
Даррен повернулся к ней лицом и рассказал о причине своего визита, а она только кивнула в ответ, дескать ясно. Неловко окинула взглядом гостиную, но потом все же подняла взгляд на мужчину, который оказался слишком близко. Осторожный, напряженный, но сопереживающий – это было видно по его взгляду, и Марго заглядывала в его глаза, словно завороженная, потому что его чистые эмоции подкупали. Да, она была права, когда говорила, что Даррен – человек, которому не страшно довериться.
Его пальцы коснулись ладони Марго, он взял ее за руку в поддерживающем жесте. Так они и замерли в неловкости, не зная, что делать дальше.
- Я решила, что не хочу возвращаться в больницу, - с хрипотцой в голосе шепнула тогда Марго. – Собиралась приехать и сказать об этом в понедельник…
На самом деле, она понятия не имела, какой сейчас день недели и уместен ли вообще такой ее ответ. Хотела отстраниться, но ей, признаться, нравилось чувствовать Даррена так близко. Стоять вот так, что слышится запах его мужского одеколона – тяжелый, но не раздражающий, скорее даже привлекающий. Марго прильнула к нему ближе и уткнулась носом в шею. Ей так сильно не хотелось оставаться в одиночестве снова.
[NIC]Margot[/NIC]

Мама учила Марго быть сильной. Она говорила, что мужчины слишком переоценены обществом и на самом деле не являются сильным полом. Все равны, а женщины и вовсе ровнее, способнее, лучше. Когда-нибудь, обещала она, настанет день, когда мужчины станут рабами, неспособными принимать самостоятельные решения и тогда они будут использоваться исключительно как носители семени. Марго слушала эти истории сначала с любопытством, а потом с растущим беспокойством. Уж не сошла ли матушка с ума часом? Не готовит ли она переворот в отсутствие отца дома? Порой воображение рисовало ей жуткие картины и понадобилось время, чтобы Марго убедилась – ничего плохого мать не замышляет, она просто уставшая женщина, не сумевшая добиться успеха. И слова, которые она произносила, не больше, чем бред сивой кобылы. Извращенный феминизм, так случается.
Удивительно, но мама Марго была не единственной такой женщиной. У них в доме по пятницам собиралось целое сообщество. Они заваривали ароматный чай, выкладывали на поднос домашнее печенье, устраивались поудобнее на диване и принимались перемывать косточки своим мужьям, а заканчивались такие собрания всегда одинаково – женщины приходили к выводу, что мужчины нынче ни на что не способны, они сволочи, увальни, инфантильные чудовища. Однажды Марго пригласила Винни послушать эти разговоры. Тогда они затаились на верхней ступеньке лестницы и давились смехом, а потом прятались в спальне ото всех. Ложились на заправленную постель, подолгу обнимались. Марго любила ложиться брату на плечо и чувствовать, как тот запускает свои длинные пальцы ее белокурые волосы. С ним рядом всегда было упоительно спокойно. Даже потом, когда он пугал ее своим дурным поведением, считался буйным наркоманом и водился с такими же отщепенцами, Марго помнила, как хорошо было забываться в его объятиях, и верила, что когда-нибудь снова ощутит себя маленькой девочкой в его сильных руках.
С возрастом ничего не изменилось. Винни был образцом мужчины для Марго. Да, может быть, он грубоват, угловат и порой совершенно невыносим. И у него ощутимые проблемы с общением и правильным пониманием отношений. Если бы не Гвинет, то он бы никогда в жизни не остепенился, да и эту женщину он перед браком провел через настоящий ад. Есть роковые женщины, а есть мужчины-засранцы. Но при всех своих минусах, Винни все-таки был теплым человеком, он внушал особенную уверенность тем, с кем рядом находился. Так его друзья и соратники были уверены в том, что концерт пройдет успешно, они бесстрашно вверяли в его руки все организационные вопросы, признавали лидером. Так его женщины мечтали об общем будущем, потому что его «магнитное поле» срабатывало безотказно. Пробуждало даже спящие инстинкты. Винни сильный, громкий самец, способный породить здоровое потомство и защитить свою семью.
Марго росла и открывала для себя новый мир взрослеющей женщины, в котором, конечно же, были мужчины. И тогда она начала понимать, насколько разными они бывают. Далеко не каждый из них обладал той упоительной мужественностью, которая имелась в арсенале Винни. Тогда Марго поняла, что мужчины без этой черты ее ничуть не интересуют. Она была падка на ощущение, которое в простонародье зовется «за каменной стеной». Если с мужчиной рядом она не чувствовала себя маленькой и защищенной, то это был конец и уже неважно, какие достоинства имеются в его арсенале. Так вот объятия Даррена были по-настоящему мужскими. Прижиматься к его сильному телу, отдаваться в объятия крепких рук Марго нравилось, и она даже забылась на какие-то мгновения. Почувствовала себя свободной и спокойной – если что-то не так, то он сможет позаботиться о ней. А когда он заговорил, ей пришлось вернуться в реальность, которая так не радовала ее последние дни.
Марго посмотрела на Даррена и мягко повела плечами, решив, что должна возразить. Ей плохо даже дома, в родной обители, так что говорить о больнице? Но выражение его лица заставило ее промолчать, а потом и вовсе согласиться.
- Ладно, - сказала она. – Только мне нужно переодеться.
Садясь в его машину, Марго сомневалась в правильности принятого решения. Доверять Даррену хотелось. Но она так боялась снова окунуться в беспробудное горе, порабощающее личность без всякой надежды выбраться. Госпиталь казался ей местом, способным уничтожить все окончательно. И все же она не попросила Даррена остановиться, не бросилась из машины на ходу, просто тихо дышала и смотрела в окно. Ночной Нью-Йорк невероятно красив, подумала она рассеянно.
Этот город всегда живет и никогда не спит. Как и госпиталь. Стоило им пройти в фойе, как перед ними открылась картина кипящей больничной жизни. Медсестры бегали туда-сюда, решая какие-то организационные вопросы. Врачи спешили в приемную, чтобы осмотреть новоприбывших пациентов. Марго уже не раз видела эту картину, она провела в этом месте много времени, практически жила там сутками, заигравшись в настоящего врача. Эта мысль болью отозвалась в груди, но она все равно молча шла за Дарреном, опустив голову.
[NIC]Margot[/NIC]